Šķiet, ka visvairāk reāls cutie: burvīgs pusloke, patīkamas manieres, klusa balss. Laba puisis dodas uz slaveno aktiera Marku Wahlberg - True, tas ir tikai attēls. Aiz viņa - gadi vai pat gadu desmitiem nemieri un skandāli, problēmas ar narkotikām un alkoholu, sarežģītu bērnību un ne mazāk sarežģītu jauniešu. Walbergas pārsteidzošs veids "veica" Holivudā, kur viņš ātri izauga no epizodiskām lomām, kļūstot par vienu no visvairāk pieprasītajiem un augsti apmaksātiem dalībniekiem. "Perfect Storm", "Apostates", "Max Payne", "Transformatori" - sarakstu savu darbu var turpināt un turpināt. Ko vēl varēs pārsteigt visu, ko jūs varat sapņot, kas ir nogatavojies Wahlberg? Tas viss ir intervijā ar žurnālu "atmosfēra".
- Marka, laba pēcpusdiena! Pirmais jautājums ir par jūsu bērnību. Jūs neslēpjat, ka tagad gandrīz visi jūsu ģimenes locekļi sastāv no anonīmu alkoholiķu grupas ...
- Sveiki! Jā, gandrīz visi mani vecāki brāļi šajā grupā - un nekas nav ko teikt. Atzīstiet savas problēmas un atrisiniet tās - izturības zīmi, nevis vājumu. Attiecībā uz manu bērnību, es varu precīzi teikt, ka tas nav īpaši atšķirīgs no bērnības manu kaimiņiem jomā Bostonas, kur es pieauga. Mēs visi esam krituši. Mūsu ģimenē nebija tēva: tētis atstāja mūs deviņus par vienu mammu, kas ļoti grūti paaugstināja mūs. Kad es biju desmit gadus vecs, vecākie brāļi mani mācīja dzert alkoholu. Trīspadsmit, es jau zināju, kā darīt visu, ko pieaugušie vīrieši parasti dara. Šodien es nevainoju nevienu, bet atmiņas par sliktu izturēšanos, sitieniem un citiem šausmām pusaudžu periodā dažreiz piecelties pirms mūsu acīm.
- Es domāju, ka jūs par to runāsiet par simtdaļu un vēl. Jūs tiešām neizskatās kā klasisks Holivudas celers. Pastāstiet man, kā ar šādu bagāžu un pieredzi jūs kopā ar šo debesīm?
- (Smejas.) Nu, tagad es jau esmu iemācījies nozagt un klusēt, kad jums ir nepieciešams slēgt muti. Un pirms ... Iepriekš, es domāju, ka jūs dzirdējāt par saviem piedzīvojumiem. Gandrīz divdesmit gadus pagājis no brīža, kad es devos kopā ar Madonnu, līdz es pašlaik esmu. Un visi šie divdesmit gadi es pildīju izciļņus, pildīja manu temperamentu un lepnumu, līdz es atnācu tur, kur es esmu.
- Ko jūs neesat lūdzu Madonna?
- Par! Par šo stāstu drīz dosies uz leģendu. Es neesmu vēl aktieris vispār, bet bija kails ar mūziku. Viņš bija labs slikts no ielām, lasa rap, ierakstīja divus albumus. Viens no viņiem pat kļuva par platīnu, iedomājieties? Vārdā tas viss bija atdzist un ļoti lepns par sevi. Un kaut kādā veidā uz vienu no zvaigžņu pusēm, uz kurām es nejauši izrādījos, visi mūzikas biedrības krēms pulcējās. Un Madonna runāja par to, ka es neesmu uz vietu šeit. Tāpat kā ne Doros joprojām vai kaut kas tamlīdzīgs. Tas, protams, nekavējoties iznāca no sevis - manā jaunībā es biju ļoti ātri rūdīts. Viss beidzās melnā ieejā ēkā, kur Madonna ražotājs un fistful cīnās sakārtoti. Atcerieties to vienlaicīgi un smieklīgi un skumji.
- Viņi saka, bez Madonna, jums izdevās strīdēties un Leonardo di Caprio ...
- Jā, tā bija lieta. (Smejas.) Un es hit leo, kad es biju vispār nav slavens puisis. Un viņš jau tika uzskatīts par augošā zvaigzni. Mēs filmējām kopā filmā "basketbola dienasgrāmatās", un abi bija apmierināti viens ar otru. Di Caprio atklāja, ka man nebija gung par šo lomu, un es nevilcinājos izteiksmēs.
- Kas notika viss beigās?
- Atšķirībā no vēstures ar Madonna, es biju vairāk pieaugušais un nedaudz mazāk sprādzienbīstams nekā agrāk. Man bija jāvienojas un jāapgūst savstarpēja paplašināšana, un ar visa filmas procesa creaks. Tā rezultātā viņš lauza gandrīz labākos draugus. Nu, varbūt ar "draugiem" es frowning, bet nav noticis cīnās. (Smaida.)
- Tu esi tikai bīstams biedrnieks! ..
- Jūs neatradīsiet vairāk pazemīgu un gudru cilvēku nekā mani, es zvēru! (Smejas.) Nu, patiesībā - jā, es biju nepamatots. No trīspadsmit līdz sešpadsmit gadiem man bija visbriesmīgākais laiks manā dzīvē, kad es biju visu pasaules vices pārvadātājs. Narkotikas un alkohols mani ļoti agresīvi - un neskatoties uz to, ka divdesmit gadus es piesaistīju, šo mayans sekas tika dotas vairāk nekā vēl desmit gadus. Pēc sešpadsmit, turklāt es atkal arestēja ... Jā, jā, tas bija nākamajā.
Посмотреть эту публикацию в Instagram— Из-за чего тебя арестовали?
— Ох… Я был не в себе, когда напал на торговца во вьетнамском квартале Бостона. Из-за того, что я не достиг совершеннолетия, меня не посадили, а отправили в исправительный лагерь на полтора месяца. Это-то меня и остановило. Во мне что-то щелкнуло, и я понял, насколько ценю и люблю свою свободу, как боюсь оказаться за решеткой из-за своей глупости.
— Мрачные перспективы попасть в тюрьму заставили тебя обратиться к церкви?
— Строго говоря, вся моя большая семья — строгие католики, так что отношения с богом у меня складывались с детства. Но да, несколько недель в исправительном лагере, в изоляции, сделали свое дело. Я встал на путь исправления.
— Но хулиганить так и не прекратил.
— Ты о чем-то конкретном? (Улыбается.)
— Ну, мы тут вот вспомнили случай с Мадонной. А еще мне на ум приходят твои выступления на сцене во времена музыкального успеха Marky Mark (сценический псевдоним Уолберга. — Прим. авт.)
— Да, было дело. Обожал раздеваться на сцене. Девушки, к слову сказать, были в восторге, когда я бегал без штанов, в одном исподнем. Это стало моим фирменным почерком, моей фишкой, изюминкой, если пожелаешь.
— Говоря откровенно, тебе есть что показать. О твоей физической форме в Голливуде ходят легенды. Карьера модели тебя не привлекала?
— Отчего же, привлекала. Я даже снялся для рекламы нижнего белья для одного известного бренда. Моей напарницей была Кейт Мосс. Казалось бы, чего еще желать?
— А как ты в итоге попал в кадр?
— Ну как это обычно бывает? Там, где модельная карьера, недалеко до проб в фильмы. Кажется, это случилось в 1993 году. И вот с тех пор я начал играть.
— Не ошибусь, если скажу, что ты вообще не учился актерскому мастерству?
— Совершенно верно! И не собираюсь. Я всегда любил фильмы, индустрию кино, но мне не нравится сама идея — учиться играть. Все эти приемчики и методы, мол, вспомни о своем мертвом коте или представь себя маленьким… Какая-то чушь, нет? Может, кому-то это и помогает войти в образ, но точно не мне. У меня другой набор инструментов. Весь реальный жизненный опыт, все то, через что я прошел, — это вам не какая-то техника, это жизнь.
— Сейчас ты все реже появляешься в кино. Чем занимаешься?
— Вообще я должен был бросить это дело еще семь лет назад. Помнится, обещал кому-то в интервью, что уйду из кинематографа к сорока годам, буду воспитывать детей и тренироваться как игрок в гольф. Но, как видишь, я все еще тут. (Улыбается.) А еще я увлекся продюсированием, и меня давно привлекает благотворительность. Не очень люблю об этом говорить. Что еще? У меня есть ресторан в родном Бостоне. Словом, дел по горло. Я рано встаю, около 3.30 утра. Много тренируюсь, молюсь. Просыпаются дети, я отвожу их в школу, затем направляюсь в церковь. Остаток дня я весь в бизнесе.
— Как ты совмещаешь актерство и продюсерство?
— Стараюсь быть дружелюбным на съемочной площадке — помню про свой опыт с Ди Каприо. (Смеется.) Хочу, чтобы люди наслаждались тем, что они делают.
— И все же в первую очередь ты актер, а не бизнесмен?
— Безусловно. Я люблю играть, но с появлением детей — а у меня их четверо — карьера голливудской звезды стала мне не то чтобы в тягость… Понимаешь, актеру нужно все время быть в разъездах, то тут, то там, срываться с насиженного места, ехать, спешить, бежать. А я не хочу надолго оставлять свою семью.
— Твои дети знают, каким папа был в молодости?
— Мне еще предстоит раскрыться перед ними. Все же пока они слишком юны (старшей дочери Марка шестнадцать лет, младшей — девять. — Прим. авт.). Я обязательно найду для этого подходящее время и место. С другой стороны, мне кажется, они уже догадываются. (Улыбается.)
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, они знают, откуда я родом — из очень опасного и криминального района Бостона. Они ездят к моей маме, своей бабушке, в гости. Они общаются со своими дядями, со своими кузенами.
— А ты общаешься с теми, с кем рос когда-то?
— Это может кого-то удивить, но да, общаюсь, причем регулярно. Буквально недавно ссорился по телефону со своим знакомым по исправительному лагерю. К сожалению, он так и не смог встать на путь истинный — звонил мне, просил, чтобы я его приютил, когда он сбежит. Конечно, я отказался.
— Если бы можно было вернуться назад и заново пережить твою юность, ты бы согласился?
— Нет. Я всегда хотел поступать правильно, честно, благородно. Но желания и поступки — это разные вещи. И я действительно обременен чувством вины за все те преступления, которые остались в моем прошлом. Но путь, который я прошел подарил мне Рию (Риа Дюрэм — модель и жена Марка Уолберга. — Прим. авт.). Он привел меня к вере, которая сейчас является моим якорем и опорой. Десять минут в день, которые я посвящаю молитве, помогают мне и укрепляют меня. И сейчас я точно могу сказать, что я стабилен, во мне нет ни былой агрессии, ни былой печали.
Но все же кое-что поменять я был бы не против. Так, пять лет назад я вернулся за парту — ведь подростком я так и не закончил школу. Сделал это прежде всего ради своих детей. Как я могу говорить им, что надо учиться, если не выучился сам? Они резонно ответят: «Но ты же не получил аттестат — и у тебя все хорошо». Так что да, пришлось стать сорокалетним студентом. Целый год я посещал занятия, используя любую возможность, и теперь я с гордостью могу заявить, что ношу звание выпускника средней школы. Ура!
Знаешь, меня часто спрашивают о любимой роли. Так вот, это роль отца и мужа. Я очень серьезно отношусь к своей семье, пытаюсь дать им стабильность и безопасность, которых не было в моем детстве. Моя миссия — правильно воспитать своих отпрысков. И каким бы популярным актером я ни был, если я потерплю неудачу как родитель, весь мой мировой успех не стоит и копейки.
— Расскажи о своей жене. Со стороны кажется, что у вас прямо-таки идеальный союз.
— Не бывает ничего идеального, ты же знаешь. Никого и ничего, кроме моей супруги. (Улыбается.) А если серьезно, я очень многим обязан Рие. Она помогла мне стать тем, кто я есть, создала прекрасную жизнь для меня и детей. Я благодарен ей за то, что она любит меня любого, принимает и ценит меня. Она та, кому я могу доверять, и до встречи с Рией я не был готов к тому, чтобы создавать семью, боялся повторения своего детского сценария.
Сейчас я точно могу сказать, что каждому нужен такой человек, как она, тот, с кем вы разделяете ценности и устои. И это самое главное. Конечно, между нами была и страсть, и влечение, но поверьте, секс — это не то, что удерживает пару вместе много лет.
— Сегодня ты один из самых востребованных и высокооплачиваемых
актеров Голливуда. Можешь дать совет тем, кто собирается штурмовать киноолимп?
— Ох. Советы… (Улыбается.) В молодости мне давали огромное количество советов, которые я игнорировал. Сегодня я понимаю, как важно слушать. Единственный способ быть лучшим — продолжать работать изо всех сил, работать так, будто у тебя ничего нет. Настойчивость и сосредоточенность на деле — ключ к успеху. И еще один важный момент: никогда не стоит почивать на лаврах. Один раз остановившись и решив, что ты лучший, проиграешь битву. Продолжайте требовать от себя максимум — и всегда будете на пике своих возможностей.
— За что и кого, кроме семьи, ты благодарен богу и своей вере?
— За то, что могу свободно и без препятствий работать, заниматься тем, что приносит мне деньги, что можно поставить в пример детям, что делает меня стабильным.
— Как думаешь, что было бы с тобой, если бы не Голливуд?
— Я надеюсь и верю, что все было бы хорошо. В конце концов, я готов хоть траншеи копать, и актерство не главное в моей жизни. Упорство, желание делать добро и умение раскаиваться и признавать свои ошибки — без ложной скромности, это отличные качества, которые помогают мне везде.
актер, интервью, марк уолберг Актер рассказал о том, как от образа жизни плохого парня пришел к крепкой семье и завидной карьере