Li sanble kuti ki pi reyèl: bon semi-coulting, konpòtman bèl, yon vwa trankil. Imaj la nan yon nèg bon ale nan aktè pi popilè Mak Wahlberg la - vre, li nan jis yon imaj. Dèyè l '- ane, oswa menm deseni nan revòlt ak scandales, pwoblèm ki genyen ak dwòg ak alkòl, difisil timoun epi pa gen jèn mwens difisil. Walberg nan etonan fason "te pote soti" nan Hollywood, kote li te byen vit te grandi soti nan wòl sanzatann, vin youn nan aktè yo ki pi t'ap chache-apre ak trè peye. "Tanpèt pafè", "aposta", "Max Payne", "transformateur" - yon lis nan travay li yo ka kontinye ak kontinye. Ki lòt bagay yo pral kapab sipriz tout bagay la reyalize, ki sa ou ka rèv sou, ki moun ki gen gen ase matirite Wahlberg? Tout bagay sa a se nan yon entèvyou ak magazin "atmosfè a".
- Mak, bon apremidi! Kesyon an premye se sou anfans ou. Ou pa kache ke kounye a prèske tout manm nan fanmi ou yo ki fòme ak yon gwoup nan alkòl anonim ...
- Bonjou! Wi, prèske tout nan pi gran frè m 'ki nan gwoup sa a - epi pa gen anyen yo di. Rekonèt pwoblèm ou yo ak rezoud yo - yon siy fòs, pa feblès. Kòm pou anfans mwen, mwen ka di pou asire w ke li pa t 'patikilyèman diferan de anfans nan vwazen mwen an nan zòn nan nan Boston, kote mwen te grandi. Nou tout te tonbe. Nan fanmi nou pa te gen okenn papa: papa kite nou nèf pou yon manman, ki moun ki te eseye trè difisil ogmante nou. Lè m 'te dis ane fin vye granmoun, frè yo ki pi gran moutre m' bwè alkòl. Pa trèz, mwen deja konnen ki jan fè tout bagay ki moun granmoun anjeneral fè. Jodi a mwen pa blame nenpòt moun ki, men souvni yo nan malad-tretman, bat ak laterè lòt nan peryòd la jèn pafwa leve devan je nou.
- Mwen panse ke ou pral pale sou li pou tan an santyèm, e ankò. Ou reyèlman pa sanble celers klasik Hollywood. Di m 'ki jan ak tankou yon bagaj ak eksperyans ou jwenn ansanm ak sa a syèl?
- (Ri.) Oke, kounye a mwen te deja aprann yo nan vole ak silans lè ou bezwen fèmen bouch ou. Epi anvan ... Précédemment, mwen panse ke ou te tande pale sou avantur m 'yo. Prèske ven ane pase nan moman sa a mwen te ale ak Madonna, jouk tan mwen te kounye a. Apre sa, tout sa yo ven ane mwen boure monte desann yo, chaje tanperaman m 'ak fyète, jouk tan mwen te vini la, kote mwen ye a.
- Ki sa ou pa t 'tanpri Madonna?
- sou! Sou istwa sa a pral byento ale nan lejand la. Mwen pa t 'ankò yon aktè nan tout, men se te chòv pa mizik. Li te yon bon move soti nan lari yo, li rap, anrejistre de albòm. Youn nan yo menm te vin platinum, imajine? Nan yon mo, li te tout fre ak trè fyè de tèt li. Apre sa, yon jan kanmenm sou youn nan pati yo gwan distribisyon, ki te sou mwen aksidantèlman te tounen soti, tout krèm nan sosyete mizik sanble. Ak Madonna te pale nan lefèt ke mwen pa nan plas la isit la. Tankou, pa Doros toujou oswa yon bagay tankou sa. Sa a, nan kou, imedyatman te pote soti nan tèt mwen - nan jèn mwen an mwen te trè rapid-apeze. Tout te fini nan yon antre nwa nan bilding lan, kote pwodiktè a nan Madonna ak batay yo fentful ranje. Sonje sa a ansanm ak komik, ak tris.
- Yo di, san konte Madonna, ou jere yo kont ak Leonardo di Caprio ...
- Wi, li te yon bagay. (Ri.) Apre sa, mwen frape Leo lè mwen te jeneralman yon nèg ki pa popilè. Apre sa, li te deja konsidere kòm moute zetwal. Nou filme ansanm nan fim nan "Jounal baskètbòl", epi toude, yo te kontan ak youn ak lòt. DI Caprio dekouvri ke mwen pa t 'Gung pou wòl sa a, epi mwen pa t' ezite nan ekspresyon.
- Kisa ki te pase tout bagay nan fen a?
- Kontrèman ak istwa ak Madonna, mwen te plis granmoun ak yon ti kras mwens eksplozif pase anvan. Mwen te negosye ak aprann mityèl ekstansyon, ak krake nan pwosesis la fim antye. Kòm yon rezilta, li te kraze moute prèske pi bon zanmi. Oke, petèt, ak "zanmi" mwen ranfroye, men pa gen batay te pase. (Bèl souri.)
- Ou se jis comrade danjere! ..
- Ou pa pral jwenn yon nonm plis enb ak bèl pase m ', mwen fè sèman! (Ri.) Oke, aktyèlman - repons lan se wi, mwen itilize yo dwe enjustifye. Soti nan trèz a sèz ane fin vye granmoun mwen te gen peryòd la pi terib nan lavi m 'lè m' te yon konpayi asirans nan tout vis nan mond lan. Dwòg ak alkòl te fè m 'trè agresif - e malgre lefèt ke pou ven ane yo mwen mare soti, konsekans yo nan Mayans sa yo te bay konnen plis pase yon lòt deseni. Nan sèz, Anplis, mwen yon lòt fwa ankò arete ... Wi, repons lan se wi, li te nan yon sèl kap vini an.
Посмотреть эту публикацию в Instagram— Из-за чего тебя арестовали?
— Ох… Я был не в себе, когда напал на торговца во вьетнамском квартале Бостона. Из-за того, что я не достиг совершеннолетия, меня не посадили, а отправили в исправительный лагерь на полтора месяца. Это-то меня и остановило. Во мне что-то щелкнуло, и я понял, насколько ценю и люблю свою свободу, как боюсь оказаться за решеткой из-за своей глупости.
— Мрачные перспективы попасть в тюрьму заставили тебя обратиться к церкви?
— Строго говоря, вся моя большая семья — строгие католики, так что отношения с богом у меня складывались с детства. Но да, несколько недель в исправительном лагере, в изоляции, сделали свое дело. Я встал на путь исправления.
— Но хулиганить так и не прекратил.
— Ты о чем-то конкретном? (Улыбается.)
— Ну, мы тут вот вспомнили случай с Мадонной. А еще мне на ум приходят твои выступления на сцене во времена музыкального успеха Marky Mark (сценический псевдоним Уолберга. — Прим. авт.)
— Да, было дело. Обожал раздеваться на сцене. Девушки, к слову сказать, были в восторге, когда я бегал без штанов, в одном исподнем. Это стало моим фирменным почерком, моей фишкой, изюминкой, если пожелаешь.
— Говоря откровенно, тебе есть что показать. О твоей физической форме в Голливуде ходят легенды. Карьера модели тебя не привлекала?
— Отчего же, привлекала. Я даже снялся для рекламы нижнего белья для одного известного бренда. Моей напарницей была Кейт Мосс. Казалось бы, чего еще желать?
— А как ты в итоге попал в кадр?
— Ну как это обычно бывает? Там, где модельная карьера, недалеко до проб в фильмы. Кажется, это случилось в 1993 году. И вот с тех пор я начал играть.
— Не ошибусь, если скажу, что ты вообще не учился актерскому мастерству?
— Совершенно верно! И не собираюсь. Я всегда любил фильмы, индустрию кино, но мне не нравится сама идея — учиться играть. Все эти приемчики и методы, мол, вспомни о своем мертвом коте или представь себя маленьким… Какая-то чушь, нет? Может, кому-то это и помогает войти в образ, но точно не мне. У меня другой набор инструментов. Весь реальный жизненный опыт, все то, через что я прошел, — это вам не какая-то техника, это жизнь.
— Сейчас ты все реже появляешься в кино. Чем занимаешься?
— Вообще я должен был бросить это дело еще семь лет назад. Помнится, обещал кому-то в интервью, что уйду из кинематографа к сорока годам, буду воспитывать детей и тренироваться как игрок в гольф. Но, как видишь, я все еще тут. (Улыбается.) А еще я увлекся продюсированием, и меня давно привлекает благотворительность. Не очень люблю об этом говорить. Что еще? У меня есть ресторан в родном Бостоне. Словом, дел по горло. Я рано встаю, около 3.30 утра. Много тренируюсь, молюсь. Просыпаются дети, я отвожу их в школу, затем направляюсь в церковь. Остаток дня я весь в бизнесе.
— Как ты совмещаешь актерство и продюсерство?
— Стараюсь быть дружелюбным на съемочной площадке — помню про свой опыт с Ди Каприо. (Смеется.) Хочу, чтобы люди наслаждались тем, что они делают.
— И все же в первую очередь ты актер, а не бизнесмен?
— Безусловно. Я люблю играть, но с появлением детей — а у меня их четверо — карьера голливудской звезды стала мне не то чтобы в тягость… Понимаешь, актеру нужно все время быть в разъездах, то тут, то там, срываться с насиженного места, ехать, спешить, бежать. А я не хочу надолго оставлять свою семью.
— Твои дети знают, каким папа был в молодости?
— Мне еще предстоит раскрыться перед ними. Все же пока они слишком юны (старшей дочери Марка шестнадцать лет, младшей — девять. — Прим. авт.). Я обязательно найду для этого подходящее время и место. С другой стороны, мне кажется, они уже догадываются. (Улыбается.)
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, они знают, откуда я родом — из очень опасного и криминального района Бостона. Они ездят к моей маме, своей бабушке, в гости. Они общаются со своими дядями, со своими кузенами.
— А ты общаешься с теми, с кем рос когда-то?
— Это может кого-то удивить, но да, общаюсь, причем регулярно. Буквально недавно ссорился по телефону со своим знакомым по исправительному лагерю. К сожалению, он так и не смог встать на путь истинный — звонил мне, просил, чтобы я его приютил, когда он сбежит. Конечно, я отказался.
— Если бы можно было вернуться назад и заново пережить твою юность, ты бы согласился?
— Нет. Я всегда хотел поступать правильно, честно, благородно. Но желания и поступки — это разные вещи. И я действительно обременен чувством вины за все те преступления, которые остались в моем прошлом. Но путь, который я прошел подарил мне Рию (Риа Дюрэм — модель и жена Марка Уолберга. — Прим. авт.). Он привел меня к вере, которая сейчас является моим якорем и опорой. Десять минут в день, которые я посвящаю молитве, помогают мне и укрепляют меня. И сейчас я точно могу сказать, что я стабилен, во мне нет ни былой агрессии, ни былой печали.
Но все же кое-что поменять я был бы не против. Так, пять лет назад я вернулся за парту — ведь подростком я так и не закончил школу. Сделал это прежде всего ради своих детей. Как я могу говорить им, что надо учиться, если не выучился сам? Они резонно ответят: «Но ты же не получил аттестат — и у тебя все хорошо». Так что да, пришлось стать сорокалетним студентом. Целый год я посещал занятия, используя любую возможность, и теперь я с гордостью могу заявить, что ношу звание выпускника средней школы. Ура!
Знаешь, меня часто спрашивают о любимой роли. Так вот, это роль отца и мужа. Я очень серьезно отношусь к своей семье, пытаюсь дать им стабильность и безопасность, которых не было в моем детстве. Моя миссия — правильно воспитать своих отпрысков. И каким бы популярным актером я ни был, если я потерплю неудачу как родитель, весь мой мировой успех не стоит и копейки.
— Расскажи о своей жене. Со стороны кажется, что у вас прямо-таки идеальный союз.
— Не бывает ничего идеального, ты же знаешь. Никого и ничего, кроме моей супруги. (Улыбается.) А если серьезно, я очень многим обязан Рие. Она помогла мне стать тем, кто я есть, создала прекрасную жизнь для меня и детей. Я благодарен ей за то, что она любит меня любого, принимает и ценит меня. Она та, кому я могу доверять, и до встречи с Рией я не был готов к тому, чтобы создавать семью, боялся повторения своего детского сценария.
Сейчас я точно могу сказать, что каждому нужен такой человек, как она, тот, с кем вы разделяете ценности и устои. И это самое главное. Конечно, между нами была и страсть, и влечение, но поверьте, секс — это не то, что удерживает пару вместе много лет.
— Сегодня ты один из самых востребованных и высокооплачиваемых
актеров Голливуда. Можешь дать совет тем, кто собирается штурмовать киноолимп?
— Ох. Советы… (Улыбается.) В молодости мне давали огромное количество советов, которые я игнорировал. Сегодня я понимаю, как важно слушать. Единственный способ быть лучшим — продолжать работать изо всех сил, работать так, будто у тебя ничего нет. Настойчивость и сосредоточенность на деле — ключ к успеху. И еще один важный момент: никогда не стоит почивать на лаврах. Один раз остановившись и решив, что ты лучший, проиграешь битву. Продолжайте требовать от себя максимум — и всегда будете на пике своих возможностей.
— За что и кого, кроме семьи, ты благодарен богу и своей вере?
— За то, что могу свободно и без препятствий работать, заниматься тем, что приносит мне деньги, что можно поставить в пример детям, что делает меня стабильным.
— Как думаешь, что было бы с тобой, если бы не Голливуд?
— Я надеюсь и верю, что все было бы хорошо. В конце концов, я готов хоть траншеи копать, и актерство не главное в моей жизни. Упорство, желание делать добро и умение раскаиваться и признавать свои ошибки — без ложной скромности, это отличные качества, которые помогают мне везде.
актер, интервью, марк уолберг Актер рассказал о том, как от образа жизни плохого парня пришел к крепкой семье и завидной карьере