Benetako cutie da: erdi-apaingarri, ohitura atseginak, ahots lasaia. Tipo on baten irudia Mark Wahlberg aktore ospetsuari doa - egia, irudia besterik ez da. Haren atzean - urteak, edo baita matxinadak eta eskandaluak hamarkadak, drogak eta alkoholak dituzten arazoak, haurtzaroa eta gazte zailagoak ez direnak. Walberg-en modu harrigarria "burutu" du Hollywood-en, eta bertan azkar egin zen rol episodikoetatik, bilatu eta oso ordaindutako aktoreetako bat bihurtuz. "Ekaitz perfektua", "Apostates", "Max Payne", "Transformers" - bere lanaren zerrenda jarraitu eta jarraitu daiteke. Zer gehiago izango da lortutako guztia harritzeko, zer amestu dezakezu Wahlberg-ek? Hori guztia "Atmosfera" aldizkariarekin egindako elkarrizketa batean dago.
- Markatu, arratsalde on! Lehenengo galdera zure haurtzaroa da. Ez duzu ezkutatzen orain zure familiako ia kide guztiak alkoholiko anonimo talde batez osatuta daudela ...
- Kaixo! Bai, nire adineko ia anaia guztiak talde honetan - eta ez dago ezer esateko. Aitortu zure arazoak eta konpondu - indarraren seinale, ez ahulezia. Nire haurtzarokoa denez, ziur esan dezaket ez zela bereziki ez zela nire bizilagunen haurtzaroa Boston eremuan, hazi nintzen tokian. Denok erori egin gara. Gure familian ez zegoen aita: Aitak bederatzi utzi gintuen ama batengatik, oso gogor saiatu gaituena altxatzen. Hamar urte nituenean, antzinako anaiek alkohola edaten irakatsi zidaten. Hamahiru urtetik, jadanik jakin nuen gizon helduak normalean egiten duten guztia. Gaur ez diot inori leporatzen, baina tratu txarren, taupadaren eta nerabeen beste izugarrikerien oroitzapenak gure begien aurrean jaiki dira batzuetan.
- Ehungarren aldiz hitz egingo duzula uste dut, eta hala ere. Benetan ez duzu hollywoodeko hiririk klasikorik. Esan iezadazu zeru honekin batera maletza eta esperientzia horrekin?
- (Barreak.) Beno, orain ahoa itxi behar duzunean lapurtzen eta isiltzen ikasi dut. Eta aurretik ... Aurretik, nire abenturak entzun dituzula uste dut. Ia hogei urte igaro ziren Madonnarekin joan nintzenetik, gaur egun egon nintzen arte. Hogei urte hauetan guztiak kolpeak bete nituen, nire tenperatura eta harrotasuna paketatu nituen, hara iritsi nintzen arte.
- Zer ez zenuen mesedez Madonna?
- buruz! Istorio honi buruz laster kondairara joango da. Oraindik ez nintzen aktoreik izan, baina musikaren arabera burusoila zen. Kaleetatik txarra izan zen, Rap irakurri, bi album grabatu zituen. Horietako bat platinoa ere bihurtu zen, imajina? Hitz batez, bere buruaz oso harro eta oso harro zegoen. Nolabait, izar izar batean, ustekabean, musika gizartearen krema guztiak bildu nituen. Eta Madonna hitz egin zuen hemen ez naizela lekuan. Bezala, ez doros oraindik edo horrelako zerbait. Hori, noski, berehala atera nuen nire burua - nire gaztaroan oso epela izan nuen. Guztia eraikinaren sarrera beltz batean amaitu zen, eta bertan Madonna ekoizlea eta fistful borroka antolatu ziren. Gogoratu aldi berean eta dibertigarria eta tristea.
- Esaten dute, Madonna gain, liskarra eta Leonardo di Caprio ...
- Bai, gauza bat zen. (Barreak.) Eta Leo jo nuen, oro har, ospe handiko tipo bat nintzenean. Eta jadanik izorratu zen. "Saskibaloi egunkariak" filmean filmatu genuen, eta biak zorigaiztokoak ziren elkarren artean. Di Capriok aurkitu zuen ez nintzela izan rol honetarako, eta ez nuen espresioetan zalantzarik izan.
- Zer gertatu zen dena azkenean?
- Historia ez bezala Madonekin, helduagoa nintzen eta lehen baino leherkorragoa nintzen. Elkarrekiko luzapena negoziatu eta ikasi behar izan nuen, eta film prozesu osoaren krosekin. Ondorioz, ia lagunik onenak hautsi zituen. Beno, agian, "lagunekin" izoztuta nago, baina ez zen borrokarik gertatu. (Irribarreak.)
- Konpartamendu arriskutsua zara! ..
- Ez duzu ni baino gizon apala eta polita aurkituko, zin egiten dizut! (Barreak.) Beno, egia esan, ez nintzen oinarririk izan. Hamahiru eta hamasei urtetik aurrera nire bizitzako aldirik ikaragarriena izan nuen munduko bizimodu guztien garraiolaria nintzenean. Drogak eta alkoholak oso oldarkorrak izan ninduten, eta hogei urteetan lotu nituen arren, maia horien ondorioak beste hamarkada bat baino gehiago jakin zuten. Hamasei barru, berriro ere atxilotu nituen ... bai, bai, hurrengoan izan zen.
Посмотреть эту публикацию в Instagram— Из-за чего тебя арестовали?
— Ох… Я был не в себе, когда напал на торговца во вьетнамском квартале Бостона. Из-за того, что я не достиг совершеннолетия, меня не посадили, а отправили в исправительный лагерь на полтора месяца. Это-то меня и остановило. Во мне что-то щелкнуло, и я понял, насколько ценю и люблю свою свободу, как боюсь оказаться за решеткой из-за своей глупости.
— Мрачные перспективы попасть в тюрьму заставили тебя обратиться к церкви?
— Строго говоря, вся моя большая семья — строгие католики, так что отношения с богом у меня складывались с детства. Но да, несколько недель в исправительном лагере, в изоляции, сделали свое дело. Я встал на путь исправления.
— Но хулиганить так и не прекратил.
— Ты о чем-то конкретном? (Улыбается.)
— Ну, мы тут вот вспомнили случай с Мадонной. А еще мне на ум приходят твои выступления на сцене во времена музыкального успеха Marky Mark (сценический псевдоним Уолберга. — Прим. авт.)
— Да, было дело. Обожал раздеваться на сцене. Девушки, к слову сказать, были в восторге, когда я бегал без штанов, в одном исподнем. Это стало моим фирменным почерком, моей фишкой, изюминкой, если пожелаешь.
— Говоря откровенно, тебе есть что показать. О твоей физической форме в Голливуде ходят легенды. Карьера модели тебя не привлекала?
— Отчего же, привлекала. Я даже снялся для рекламы нижнего белья для одного известного бренда. Моей напарницей была Кейт Мосс. Казалось бы, чего еще желать?
— А как ты в итоге попал в кадр?
— Ну как это обычно бывает? Там, где модельная карьера, недалеко до проб в фильмы. Кажется, это случилось в 1993 году. И вот с тех пор я начал играть.
— Не ошибусь, если скажу, что ты вообще не учился актерскому мастерству?
— Совершенно верно! И не собираюсь. Я всегда любил фильмы, индустрию кино, но мне не нравится сама идея — учиться играть. Все эти приемчики и методы, мол, вспомни о своем мертвом коте или представь себя маленьким… Какая-то чушь, нет? Может, кому-то это и помогает войти в образ, но точно не мне. У меня другой набор инструментов. Весь реальный жизненный опыт, все то, через что я прошел, — это вам не какая-то техника, это жизнь.
— Сейчас ты все реже появляешься в кино. Чем занимаешься?
— Вообще я должен был бросить это дело еще семь лет назад. Помнится, обещал кому-то в интервью, что уйду из кинематографа к сорока годам, буду воспитывать детей и тренироваться как игрок в гольф. Но, как видишь, я все еще тут. (Улыбается.) А еще я увлекся продюсированием, и меня давно привлекает благотворительность. Не очень люблю об этом говорить. Что еще? У меня есть ресторан в родном Бостоне. Словом, дел по горло. Я рано встаю, около 3.30 утра. Много тренируюсь, молюсь. Просыпаются дети, я отвожу их в школу, затем направляюсь в церковь. Остаток дня я весь в бизнесе.
— Как ты совмещаешь актерство и продюсерство?
— Стараюсь быть дружелюбным на съемочной площадке — помню про свой опыт с Ди Каприо. (Смеется.) Хочу, чтобы люди наслаждались тем, что они делают.
— И все же в первую очередь ты актер, а не бизнесмен?
— Безусловно. Я люблю играть, но с появлением детей — а у меня их четверо — карьера голливудской звезды стала мне не то чтобы в тягость… Понимаешь, актеру нужно все время быть в разъездах, то тут, то там, срываться с насиженного места, ехать, спешить, бежать. А я не хочу надолго оставлять свою семью.
— Твои дети знают, каким папа был в молодости?
— Мне еще предстоит раскрыться перед ними. Все же пока они слишком юны (старшей дочери Марка шестнадцать лет, младшей — девять. — Прим. авт.). Я обязательно найду для этого подходящее время и место. С другой стороны, мне кажется, они уже догадываются. (Улыбается.)
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, они знают, откуда я родом — из очень опасного и криминального района Бостона. Они ездят к моей маме, своей бабушке, в гости. Они общаются со своими дядями, со своими кузенами.
— А ты общаешься с теми, с кем рос когда-то?
— Это может кого-то удивить, но да, общаюсь, причем регулярно. Буквально недавно ссорился по телефону со своим знакомым по исправительному лагерю. К сожалению, он так и не смог встать на путь истинный — звонил мне, просил, чтобы я его приютил, когда он сбежит. Конечно, я отказался.
— Если бы можно было вернуться назад и заново пережить твою юность, ты бы согласился?
— Нет. Я всегда хотел поступать правильно, честно, благородно. Но желания и поступки — это разные вещи. И я действительно обременен чувством вины за все те преступления, которые остались в моем прошлом. Но путь, который я прошел подарил мне Рию (Риа Дюрэм — модель и жена Марка Уолберга. — Прим. авт.). Он привел меня к вере, которая сейчас является моим якорем и опорой. Десять минут в день, которые я посвящаю молитве, помогают мне и укрепляют меня. И сейчас я точно могу сказать, что я стабилен, во мне нет ни былой агрессии, ни былой печали.
Но все же кое-что поменять я был бы не против. Так, пять лет назад я вернулся за парту — ведь подростком я так и не закончил школу. Сделал это прежде всего ради своих детей. Как я могу говорить им, что надо учиться, если не выучился сам? Они резонно ответят: «Но ты же не получил аттестат — и у тебя все хорошо». Так что да, пришлось стать сорокалетним студентом. Целый год я посещал занятия, используя любую возможность, и теперь я с гордостью могу заявить, что ношу звание выпускника средней школы. Ура!
Знаешь, меня часто спрашивают о любимой роли. Так вот, это роль отца и мужа. Я очень серьезно отношусь к своей семье, пытаюсь дать им стабильность и безопасность, которых не было в моем детстве. Моя миссия — правильно воспитать своих отпрысков. И каким бы популярным актером я ни был, если я потерплю неудачу как родитель, весь мой мировой успех не стоит и копейки.
— Расскажи о своей жене. Со стороны кажется, что у вас прямо-таки идеальный союз.
— Не бывает ничего идеального, ты же знаешь. Никого и ничего, кроме моей супруги. (Улыбается.) А если серьезно, я очень многим обязан Рие. Она помогла мне стать тем, кто я есть, создала прекрасную жизнь для меня и детей. Я благодарен ей за то, что она любит меня любого, принимает и ценит меня. Она та, кому я могу доверять, и до встречи с Рией я не был готов к тому, чтобы создавать семью, боялся повторения своего детского сценария.
Сейчас я точно могу сказать, что каждому нужен такой человек, как она, тот, с кем вы разделяете ценности и устои. И это самое главное. Конечно, между нами была и страсть, и влечение, но поверьте, секс — это не то, что удерживает пару вместе много лет.
— Сегодня ты один из самых востребованных и высокооплачиваемых
актеров Голливуда. Можешь дать совет тем, кто собирается штурмовать киноолимп?
— Ох. Советы… (Улыбается.) В молодости мне давали огромное количество советов, которые я игнорировал. Сегодня я понимаю, как важно слушать. Единственный способ быть лучшим — продолжать работать изо всех сил, работать так, будто у тебя ничего нет. Настойчивость и сосредоточенность на деле — ключ к успеху. И еще один важный момент: никогда не стоит почивать на лаврах. Один раз остановившись и решив, что ты лучший, проиграешь битву. Продолжайте требовать от себя максимум — и всегда будете на пике своих возможностей.
— За что и кого, кроме семьи, ты благодарен богу и своей вере?
— За то, что могу свободно и без препятствий работать, заниматься тем, что приносит мне деньги, что можно поставить в пример детям, что делает меня стабильным.
— Как думаешь, что было бы с тобой, если бы не Голливуд?
— Я надеюсь и верю, что все было бы хорошо. В конце концов, я готов хоть траншеи копать, и актерство не главное в моей жизни. Упорство, желание делать добро и умение раскаиваться и признавать свои ошибки — без ложной скромности, это отличные качества, которые помогают мне везде.
актер, интервью, марк уолберг Актер рассказал о том, как от образа жизни плохого парня пришел к крепкой семье и завидной карьере