Ŝajnas, ke la plej reala Cutie: ĉarma duon-kadavra, plaĉaj manieroj, trankvila voĉo. La bildo de bona ulo iras al la fama aktoro Mark Wahlberg - Vera, ĝi estas nur bildo. Malantaŭ li - jaroj, aŭ eĉ jardekoj da tumultoj kaj skandaloj, problemoj kun drogoj kaj alkoholo, malfacila infanaĝo kaj ne malpli malfacila juneco. La mirinda maniero de Walberg "efektivigis" en Holivudo, kie li rapide kreskis el epizodaj roloj, iĝante unu el la plej serĉitaj kaj tre pagitaj aktoroj. "Perfekta ŝtormo", "Apostatoj", "Max Payne", "Transformers" - listo de ĝia laboro povas esti daŭrigita kaj daŭra. Kion alian povos surprizigi la atingon de ĉio, pri kio vi povas revi, kiu maturigis Wahlberg? Ĉio ĉi estas en intervjuo kun la revuo "Atmosfero".
- Marko, bonan posttagmezon! La unua demando temas pri via infanaĝo. Vi ne kaŝas, ke nun preskaŭ ĉiuj membroj de via familio konsistas el grupo de anonimaj alkoholuloj ...
- Saluton! Jes, preskaŭ ĉiuj miaj pli maljunaj fratoj en ĉi tiu grupo - kaj estas nenio por diri. Rekoni viajn problemojn kaj solvi ilin - signo de forto, ne malforto. Koncerne mian infanaĝon, mi povas diri, ke ĝi ne estas aparte malsama de la infanaĝo de miaj najbaroj en la areo de Boston, kie mi kreskis. Ni ĉiuj falis. En nia familio ne estis patro: Paĉjo lasis nin naŭ por unu panjo, kiu provis tre malfacile levi nin. Kiam mi havis dek jarojn, la pli maljunaj fratoj instruis al mi trinki alkoholon. Antaŭ dek tri, mi jam sciis kiel fari ĉion, kion plenkreskaj viroj kutime faras. Hodiaŭ mi ne kulpigas iun, sed la memoroj pri malbonfarado, batadoj kaj aliaj hororoj de la adoleska periodo foje leviĝas antaŭ niaj okuloj.
- Mi pensas, ke vi parolos pri ĝi por la centa tempo, kaj tamen. Vi vere ne aspektas kiel klasikaj Hollywood-celantoj. Diru al mi, kiel kun tia pakaĵo kaj sperto vi kuniĝas kun ĉi tiu ĉielo?
- (Ridas) Nu, nun mi jam lernis ŝteli kaj silenti kiam vi bezonas fermi vian buŝon. Kaj antaŭe ... Antaŭe, mi pensas, ke vi aŭdis pri miaj aventuroj. Preskaŭ dudek jaroj pasis de la momento, kiam mi iris kun Madonna, ĝis mi estis nuntempe. Kaj ĉiujn tiujn dudek jarojn mi plenigis la batojn, plenplenajn kaj fierajn, ĝis mi venis tien, kie mi estas.
- Kion vi ne plaĉis al Madonna?
- Pri! Pri ĉi tiu rakonto baldaŭ iros al la legendo. Mi ankoraŭ ne estis aktoro, sed estis kalva per muziko. Li estis bona malbona de la stratoj, Read Repo, registris du albumojn. Unu el ili eĉ fariĝis plateno, imagu? Unuvorte, estis tute malvarmeta kaj tre fiera pri si mem. Kaj iel sur unu el la stelaj partioj, pri kiuj mi hazarde rezultis, ĉiu kremo de muzika socio kolektis. Kaj Madonna parolis pri la fakto, ke mi ne estas al la loko ĉi tie. Kiel, ne doros ankoraŭ aŭ io tia. Ĉi tio, kompreneble, tuj alportis min - en mia juneco mi estis tre rapida. Ĉio finiĝis per nigra enirejo al la konstruaĵo, kie la produktanto de Madonna kaj la Fistful-bataloj aranĝis. Memoru ĉi tion samtempe kaj amuza kaj malĝoja.
- Ili diras, krom Madonna, vi sukcesis kvereli kaj Leonardo di Caprio ...
- Jes, ĝi estis afero. (Ridas.) Kaj mi batis Leo kiam mi estis ĝenerale ne-fama ulo. Kaj li jam estis konsiderata supreniranta stelo. Ni filmis kune en la filmo "Basketball Diaries", kaj ambaŭ estis malfeliĉaj unu kun la alia. Di Caprio malkovris, ke mi ne estis gung por ĉi tiu rolo, kaj mi ne hezitis pri esprimoj.
- Kio okazis ĉion en la fino?
- Male al historio kun Madonna, mi estis pli plenkreska kaj iom malpli eksploda ol antaŭe. Mi devis negoci kaj lerni reciprokan etendon, kaj kun la kreo de la tuta filmo-procezo. Rezulte, li disiĝis preskaŭ plej bonaj amikoj. Nu, eble, kun "amikoj" mi sulkigas la sulkigon, sed neniu batalado okazis. (Ridetas)
- Vi estas nur danĝera kamarado! ..
- Vi ne trovos pli humilan kaj belan viron ol mi, mi ĵuras! (Ridas.) Nu, efektive - jes, mi kutimis esti senbaza. De dek tri jaroj, mi havis la plej teruran periodon en mia vivo, kiam mi estis portanto de ĉiuj malvirtoj en la mondo. Drogoj kaj alkoholo faris min tre agresema - kaj malgraŭ la fakto, ke dum la dudek jaroj mi ligis, la konsekvencoj de ĉi tiuj majaoj estis donitaj por scii pli ol alian jardekon. En dek ses, cetere, mi denove arestis ... Jes, jes, ĝi estis en la sekva.
Посмотреть эту публикацию в Instagram— Из-за чего тебя арестовали?
— Ох… Я был не в себе, когда напал на торговца во вьетнамском квартале Бостона. Из-за того, что я не достиг совершеннолетия, меня не посадили, а отправили в исправительный лагерь на полтора месяца. Это-то меня и остановило. Во мне что-то щелкнуло, и я понял, насколько ценю и люблю свою свободу, как боюсь оказаться за решеткой из-за своей глупости.
— Мрачные перспективы попасть в тюрьму заставили тебя обратиться к церкви?
— Строго говоря, вся моя большая семья — строгие католики, так что отношения с богом у меня складывались с детства. Но да, несколько недель в исправительном лагере, в изоляции, сделали свое дело. Я встал на путь исправления.
— Но хулиганить так и не прекратил.
— Ты о чем-то конкретном? (Улыбается.)
— Ну, мы тут вот вспомнили случай с Мадонной. А еще мне на ум приходят твои выступления на сцене во времена музыкального успеха Marky Mark (сценический псевдоним Уолберга. — Прим. авт.)
— Да, было дело. Обожал раздеваться на сцене. Девушки, к слову сказать, были в восторге, когда я бегал без штанов, в одном исподнем. Это стало моим фирменным почерком, моей фишкой, изюминкой, если пожелаешь.
— Говоря откровенно, тебе есть что показать. О твоей физической форме в Голливуде ходят легенды. Карьера модели тебя не привлекала?
— Отчего же, привлекала. Я даже снялся для рекламы нижнего белья для одного известного бренда. Моей напарницей была Кейт Мосс. Казалось бы, чего еще желать?
— А как ты в итоге попал в кадр?
— Ну как это обычно бывает? Там, где модельная карьера, недалеко до проб в фильмы. Кажется, это случилось в 1993 году. И вот с тех пор я начал играть.
— Не ошибусь, если скажу, что ты вообще не учился актерскому мастерству?
— Совершенно верно! И не собираюсь. Я всегда любил фильмы, индустрию кино, но мне не нравится сама идея — учиться играть. Все эти приемчики и методы, мол, вспомни о своем мертвом коте или представь себя маленьким… Какая-то чушь, нет? Может, кому-то это и помогает войти в образ, но точно не мне. У меня другой набор инструментов. Весь реальный жизненный опыт, все то, через что я прошел, — это вам не какая-то техника, это жизнь.
— Сейчас ты все реже появляешься в кино. Чем занимаешься?
— Вообще я должен был бросить это дело еще семь лет назад. Помнится, обещал кому-то в интервью, что уйду из кинематографа к сорока годам, буду воспитывать детей и тренироваться как игрок в гольф. Но, как видишь, я все еще тут. (Улыбается.) А еще я увлекся продюсированием, и меня давно привлекает благотворительность. Не очень люблю об этом говорить. Что еще? У меня есть ресторан в родном Бостоне. Словом, дел по горло. Я рано встаю, около 3.30 утра. Много тренируюсь, молюсь. Просыпаются дети, я отвожу их в школу, затем направляюсь в церковь. Остаток дня я весь в бизнесе.
— Как ты совмещаешь актерство и продюсерство?
— Стараюсь быть дружелюбным на съемочной площадке — помню про свой опыт с Ди Каприо. (Смеется.) Хочу, чтобы люди наслаждались тем, что они делают.
— И все же в первую очередь ты актер, а не бизнесмен?
— Безусловно. Я люблю играть, но с появлением детей — а у меня их четверо — карьера голливудской звезды стала мне не то чтобы в тягость… Понимаешь, актеру нужно все время быть в разъездах, то тут, то там, срываться с насиженного места, ехать, спешить, бежать. А я не хочу надолго оставлять свою семью.
— Твои дети знают, каким папа был в молодости?
— Мне еще предстоит раскрыться перед ними. Все же пока они слишком юны (старшей дочери Марка шестнадцать лет, младшей — девять. — Прим. авт.). Я обязательно найду для этого подходящее время и место. С другой стороны, мне кажется, они уже догадываются. (Улыбается.)
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, они знают, откуда я родом — из очень опасного и криминального района Бостона. Они ездят к моей маме, своей бабушке, в гости. Они общаются со своими дядями, со своими кузенами.
— А ты общаешься с теми, с кем рос когда-то?
— Это может кого-то удивить, но да, общаюсь, причем регулярно. Буквально недавно ссорился по телефону со своим знакомым по исправительному лагерю. К сожалению, он так и не смог встать на путь истинный — звонил мне, просил, чтобы я его приютил, когда он сбежит. Конечно, я отказался.
— Если бы можно было вернуться назад и заново пережить твою юность, ты бы согласился?
— Нет. Я всегда хотел поступать правильно, честно, благородно. Но желания и поступки — это разные вещи. И я действительно обременен чувством вины за все те преступления, которые остались в моем прошлом. Но путь, который я прошел подарил мне Рию (Риа Дюрэм — модель и жена Марка Уолберга. — Прим. авт.). Он привел меня к вере, которая сейчас является моим якорем и опорой. Десять минут в день, которые я посвящаю молитве, помогают мне и укрепляют меня. И сейчас я точно могу сказать, что я стабилен, во мне нет ни былой агрессии, ни былой печали.
Но все же кое-что поменять я был бы не против. Так, пять лет назад я вернулся за парту — ведь подростком я так и не закончил школу. Сделал это прежде всего ради своих детей. Как я могу говорить им, что надо учиться, если не выучился сам? Они резонно ответят: «Но ты же не получил аттестат — и у тебя все хорошо». Так что да, пришлось стать сорокалетним студентом. Целый год я посещал занятия, используя любую возможность, и теперь я с гордостью могу заявить, что ношу звание выпускника средней школы. Ура!
Знаешь, меня часто спрашивают о любимой роли. Так вот, это роль отца и мужа. Я очень серьезно отношусь к своей семье, пытаюсь дать им стабильность и безопасность, которых не было в моем детстве. Моя миссия — правильно воспитать своих отпрысков. И каким бы популярным актером я ни был, если я потерплю неудачу как родитель, весь мой мировой успех не стоит и копейки.
— Расскажи о своей жене. Со стороны кажется, что у вас прямо-таки идеальный союз.
— Не бывает ничего идеального, ты же знаешь. Никого и ничего, кроме моей супруги. (Улыбается.) А если серьезно, я очень многим обязан Рие. Она помогла мне стать тем, кто я есть, создала прекрасную жизнь для меня и детей. Я благодарен ей за то, что она любит меня любого, принимает и ценит меня. Она та, кому я могу доверять, и до встречи с Рией я не был готов к тому, чтобы создавать семью, боялся повторения своего детского сценария.
Сейчас я точно могу сказать, что каждому нужен такой человек, как она, тот, с кем вы разделяете ценности и устои. И это самое главное. Конечно, между нами была и страсть, и влечение, но поверьте, секс — это не то, что удерживает пару вместе много лет.
— Сегодня ты один из самых востребованных и высокооплачиваемых
актеров Голливуда. Можешь дать совет тем, кто собирается штурмовать киноолимп?
— Ох. Советы… (Улыбается.) В молодости мне давали огромное количество советов, которые я игнорировал. Сегодня я понимаю, как важно слушать. Единственный способ быть лучшим — продолжать работать изо всех сил, работать так, будто у тебя ничего нет. Настойчивость и сосредоточенность на деле — ключ к успеху. И еще один важный момент: никогда не стоит почивать на лаврах. Один раз остановившись и решив, что ты лучший, проиграешь битву. Продолжайте требовать от себя максимум — и всегда будете на пике своих возможностей.
— За что и кого, кроме семьи, ты благодарен богу и своей вере?
— За то, что могу свободно и без препятствий работать, заниматься тем, что приносит мне деньги, что можно поставить в пример детям, что делает меня стабильным.
— Как думаешь, что было бы с тобой, если бы не Голливуд?
— Я надеюсь и верю, что все было бы хорошо. В конце концов, я готов хоть траншеи копать, и актерство не главное в моей жизни. Упорство, желание делать добро и умение раскаиваться и признавать свои ошибки — без ложной скромности, это отличные качества, которые помогают мне везде.
актер, интервью, марк уолберг Актер рассказал о том, как от образа жизни плохого парня пришел к крепкой семье и завидной карьере