Wusa dixuye ku Cutie ya herî rastîn: Semi-Coulting Semi-Couling, Manners Pleasul, dengek bêdeng. Wêneyê zilamek baş diçe ser çalakiya navdar Mark Wahlberg - Rast e, ew tenê wêneyek e. Li pişt wî - sal, an jî deh salên serhildan û skandalan, pirsgirêkên bi derman û alkol, zaroktiya dijwar û ne ciwanên kêm ên dijwar. Awayê ecêb a Walberg "li Hollywoodê" ku ew zûtir ji rolên episodîk mezin bû, ku yek ji wan lîstikvanên herî lêgerîn û pir zûtir bû. "Stormek bêkêmasî", "Apostates", "Max Payne", "veguherîner" - navnîşek xebata wê dikare berdewam bike û berdewam bike. Elsei din dê her tiştê ku bi dest xwe ve hatî pejirandin, hûn dikarin çi xeyal bikin, kî ye ku wahlberg mezin kiriye? Hemî ev di hevpeyivînek bi kovara "atmosfera" re ye.
- Mark, nîvro baş! Pirsa yekem di derbarê zaroktiya we de ye. Hûn naha veşartin ku naha hemî endamên malbata we ji komek alkolên anonîm pêk tê ...
- Slav! Erê, hema hema hemî birayên min ên mezin di vê komê de - û tiştek tune ku bêje. Pirsgirêkên xwe nas bikin û wan çareser bikin - nîşanek hêzê, ne qels. Wekî zaroktiya min, ez dikarim bê guman bêjim ku ew bi taybetî ji zaroktiya cîranên min re li devera Boston, ku ez mezin bûm ne cûda bû. Em hemî ketin. Di malbata me de Bavê tune: Dad ji bo yek dayik nehişt, yê ku gelek hewl da ku me bilind bike. Dema ku ez deh salî bûm, birayên mezin min ji min re fêr kir ku alkol vexwe. Ji hêla sêzdehan ve, min jixwe dizanibû ku her tiştê ku zilamên mezin bi gelemperî dikin dikin. Iro ez tu kes sûcdar nakim, lê bîranînên nexweş-dermankirinê, lêdan û xofên din ên serdema xortan carinan li pêş çavên me rabin.
- Ez difikirim ku hûn ê ji bo wextê sedî, û hîn jî biaxivin. Hûn bi rastî mîna kolikên klasîk ên klasîk nabînin. Ji min re bêje ka bi vî ezmên re çawa bi bagajek wusa heye?
- (Kevir.) Baş e, naha ez berê xwe ji dizîn û bêdengiyê gava ku hûn hewce ne ku devê xwe bigire. Before berî ... berê, ez difikirim ku we li ser serpêhatiyên min bihîst. Nêzîkî bîst salan ji roja ku ez bi Madonna re derbas bûm, heya ku ez niha bûm. All hemî bîst salan min bertek da, nerm û serbilindiya xwe pak kir, heya ku ez hatim wir, ez li ku me.
- We ji kerema xwe Madonna çi kir?
- About! Di derbarê vê çîrokê de dê di demek nêzîk de biçin efsûnê. Ez hêj ne lîstikvanek bûm, lê ji hêla muzîkê ve balind bû. Ew ji kolanan xirab bû, rap xwend, du albûm tomar kir. Yek ji wan jî bûn platîn, xeyal dikin? Bi gotinek, ew ji xwe re hemî xweş û pir serbilind bû. And hinekî li ser yek ji partiyên stêran, ku ez bi şaşî derketim, hemî kremên civaka muzîkê civiya. Mad Madonna bi rastiya ku ez li vê derê ne li vir im. Wekî, ne Doros hîn jî an tiştek wusa ye. Ev, bê guman, tavilê ji xwe hat derxistin - di ciwaniya min de ez pir zûtir bûm. Her tişt di deriyek reş a avahiyê de bi dawî bû, ku hilberînerê Madonna û şerên xapînok hatine aram kirin. Vê hevdemî û xurm û xemgîn bi bîr bînin.
- Ew dibêjin, ji bilî Madonna, we jî îdare kir ku hûn qure û Leonardo di Caprio de ne ...
- Erê, tiştek bû. (Dikenin.) I min gava ku ez bi gelemperî zilamek ne-navdar bûm Leo ket. Û ew berê stêrkek ascend hate hesibandin. Me di fîlimê de li fîlimê "Diaries Basketball" fîlim kir, û her du jî ji hevûdu aciz bûn. Di Caprio kifş kir ku ez ji bo vê rola ne hatim, û min di vegotinan de dudilî nebû.
- Di dawiyê de her tişt çêbû?
- Berevajî dîrokê bi Madonna re, ez ji berê zêdetir mezin û piçûktir bûm. Ez neçar mam ku danûstendin û fêrbûna hevbeş, û bi qaçaxiya tevahiya pêvajoya fîlimê. Wekî encamek, wî hema hema çêtirîn hevalên xwe şikand. Welê, dibe ku, bi "hevalan" ez tirsnakim, lê şer çênebû. (Bişirîn.)
- Hûn tenê rêhevalê xeternak in! ..
- Hûn ê ji min zilamek bêhempa û xweşik bibînin, ez sond dixwim! (Dikenin.) Baş, bi rastî - erê, min berê xwe nedaye. Ji sêzdeh û şazdeh salî min di jiyana xwe de serdema herî tirsnak bû dema ku ez ajokarek li seranserê cîhanê bûm. Derman û alkolê ji min pir zordar kir - û tevî vê rastiyê ku ji bo bîst salan min ve girêdide, encamên van mayan ji dehsalek din jî zanibe. Di şazdehan de, bêtir, min careke din carek din girtin ... Erê, Erê, ew di yeka din de bû.
Посмотреть эту публикацию в Instagram— Из-за чего тебя арестовали?
— Ох… Я был не в себе, когда напал на торговца во вьетнамском квартале Бостона. Из-за того, что я не достиг совершеннолетия, меня не посадили, а отправили в исправительный лагерь на полтора месяца. Это-то меня и остановило. Во мне что-то щелкнуло, и я понял, насколько ценю и люблю свою свободу, как боюсь оказаться за решеткой из-за своей глупости.
— Мрачные перспективы попасть в тюрьму заставили тебя обратиться к церкви?
— Строго говоря, вся моя большая семья — строгие католики, так что отношения с богом у меня складывались с детства. Но да, несколько недель в исправительном лагере, в изоляции, сделали свое дело. Я встал на путь исправления.
— Но хулиганить так и не прекратил.
— Ты о чем-то конкретном? (Улыбается.)
— Ну, мы тут вот вспомнили случай с Мадонной. А еще мне на ум приходят твои выступления на сцене во времена музыкального успеха Marky Mark (сценический псевдоним Уолберга. — Прим. авт.)
— Да, было дело. Обожал раздеваться на сцене. Девушки, к слову сказать, были в восторге, когда я бегал без штанов, в одном исподнем. Это стало моим фирменным почерком, моей фишкой, изюминкой, если пожелаешь.
— Говоря откровенно, тебе есть что показать. О твоей физической форме в Голливуде ходят легенды. Карьера модели тебя не привлекала?
— Отчего же, привлекала. Я даже снялся для рекламы нижнего белья для одного известного бренда. Моей напарницей была Кейт Мосс. Казалось бы, чего еще желать?
— А как ты в итоге попал в кадр?
— Ну как это обычно бывает? Там, где модельная карьера, недалеко до проб в фильмы. Кажется, это случилось в 1993 году. И вот с тех пор я начал играть.
— Не ошибусь, если скажу, что ты вообще не учился актерскому мастерству?
— Совершенно верно! И не собираюсь. Я всегда любил фильмы, индустрию кино, но мне не нравится сама идея — учиться играть. Все эти приемчики и методы, мол, вспомни о своем мертвом коте или представь себя маленьким… Какая-то чушь, нет? Может, кому-то это и помогает войти в образ, но точно не мне. У меня другой набор инструментов. Весь реальный жизненный опыт, все то, через что я прошел, — это вам не какая-то техника, это жизнь.
— Сейчас ты все реже появляешься в кино. Чем занимаешься?
— Вообще я должен был бросить это дело еще семь лет назад. Помнится, обещал кому-то в интервью, что уйду из кинематографа к сорока годам, буду воспитывать детей и тренироваться как игрок в гольф. Но, как видишь, я все еще тут. (Улыбается.) А еще я увлекся продюсированием, и меня давно привлекает благотворительность. Не очень люблю об этом говорить. Что еще? У меня есть ресторан в родном Бостоне. Словом, дел по горло. Я рано встаю, около 3.30 утра. Много тренируюсь, молюсь. Просыпаются дети, я отвожу их в школу, затем направляюсь в церковь. Остаток дня я весь в бизнесе.
— Как ты совмещаешь актерство и продюсерство?
— Стараюсь быть дружелюбным на съемочной площадке — помню про свой опыт с Ди Каприо. (Смеется.) Хочу, чтобы люди наслаждались тем, что они делают.
— И все же в первую очередь ты актер, а не бизнесмен?
— Безусловно. Я люблю играть, но с появлением детей — а у меня их четверо — карьера голливудской звезды стала мне не то чтобы в тягость… Понимаешь, актеру нужно все время быть в разъездах, то тут, то там, срываться с насиженного места, ехать, спешить, бежать. А я не хочу надолго оставлять свою семью.
— Твои дети знают, каким папа был в молодости?
— Мне еще предстоит раскрыться перед ними. Все же пока они слишком юны (старшей дочери Марка шестнадцать лет, младшей — девять. — Прим. авт.). Я обязательно найду для этого подходящее время и место. С другой стороны, мне кажется, они уже догадываются. (Улыбается.)
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, они знают, откуда я родом — из очень опасного и криминального района Бостона. Они ездят к моей маме, своей бабушке, в гости. Они общаются со своими дядями, со своими кузенами.
— А ты общаешься с теми, с кем рос когда-то?
— Это может кого-то удивить, но да, общаюсь, причем регулярно. Буквально недавно ссорился по телефону со своим знакомым по исправительному лагерю. К сожалению, он так и не смог встать на путь истинный — звонил мне, просил, чтобы я его приютил, когда он сбежит. Конечно, я отказался.
— Если бы можно было вернуться назад и заново пережить твою юность, ты бы согласился?
— Нет. Я всегда хотел поступать правильно, честно, благородно. Но желания и поступки — это разные вещи. И я действительно обременен чувством вины за все те преступления, которые остались в моем прошлом. Но путь, который я прошел подарил мне Рию (Риа Дюрэм — модель и жена Марка Уолберга. — Прим. авт.). Он привел меня к вере, которая сейчас является моим якорем и опорой. Десять минут в день, которые я посвящаю молитве, помогают мне и укрепляют меня. И сейчас я точно могу сказать, что я стабилен, во мне нет ни былой агрессии, ни былой печали.
Но все же кое-что поменять я был бы не против. Так, пять лет назад я вернулся за парту — ведь подростком я так и не закончил школу. Сделал это прежде всего ради своих детей. Как я могу говорить им, что надо учиться, если не выучился сам? Они резонно ответят: «Но ты же не получил аттестат — и у тебя все хорошо». Так что да, пришлось стать сорокалетним студентом. Целый год я посещал занятия, используя любую возможность, и теперь я с гордостью могу заявить, что ношу звание выпускника средней школы. Ура!
Знаешь, меня часто спрашивают о любимой роли. Так вот, это роль отца и мужа. Я очень серьезно отношусь к своей семье, пытаюсь дать им стабильность и безопасность, которых не было в моем детстве. Моя миссия — правильно воспитать своих отпрысков. И каким бы популярным актером я ни был, если я потерплю неудачу как родитель, весь мой мировой успех не стоит и копейки.
— Расскажи о своей жене. Со стороны кажется, что у вас прямо-таки идеальный союз.
— Не бывает ничего идеального, ты же знаешь. Никого и ничего, кроме моей супруги. (Улыбается.) А если серьезно, я очень многим обязан Рие. Она помогла мне стать тем, кто я есть, создала прекрасную жизнь для меня и детей. Я благодарен ей за то, что она любит меня любого, принимает и ценит меня. Она та, кому я могу доверять, и до встречи с Рией я не был готов к тому, чтобы создавать семью, боялся повторения своего детского сценария.
Сейчас я точно могу сказать, что каждому нужен такой человек, как она, тот, с кем вы разделяете ценности и устои. И это самое главное. Конечно, между нами была и страсть, и влечение, но поверьте, секс — это не то, что удерживает пару вместе много лет.
— Сегодня ты один из самых востребованных и высокооплачиваемых
актеров Голливуда. Можешь дать совет тем, кто собирается штурмовать киноолимп?
— Ох. Советы… (Улыбается.) В молодости мне давали огромное количество советов, которые я игнорировал. Сегодня я понимаю, как важно слушать. Единственный способ быть лучшим — продолжать работать изо всех сил, работать так, будто у тебя ничего нет. Настойчивость и сосредоточенность на деле — ключ к успеху. И еще один важный момент: никогда не стоит почивать на лаврах. Один раз остановившись и решив, что ты лучший, проиграешь битву. Продолжайте требовать от себя максимум — и всегда будете на пике своих возможностей.
— За что и кого, кроме семьи, ты благодарен богу и своей вере?
— За то, что могу свободно и без препятствий работать, заниматься тем, что приносит мне деньги, что можно поставить в пример детям, что делает меня стабильным.
— Как думаешь, что было бы с тобой, если бы не Голливуд?
— Я надеюсь и верю, что все было бы хорошо. В конце концов, я готов хоть траншеи копать, и актерство не главное в моей жизни. Упорство, желание делать добро и умение раскаиваться и признавать свои ошибки — без ложной скромности, это отличные качества, которые помогают мне везде.
актер, интервью, марк уолберг Актер рассказал о том, как от образа жизни плохого парня пришел к крепкой семье и завидной карьере